Оглавлене:
1. Введение
2. Мнение ректора Третьякова
3. Комментарий Анатолия Зазулина
4. Отзы Маргариты Радченко
* текст содержит 1573 слова, 11 927 символов с пробелами.
** Кратко: КС РФ отказал в рассмотрении на неопределенность норм УПК о заключении эксперта и специалиста, т.к. нет нарушений. Мнения экспертов и юристов по ситуации.
________
Процессуальное законодательство четко определяет роли специалиста и эксперта в судопроизводстве. И тот и другой — это лица, которые обладают специальными знаниями в какой-либо сфере. И тот и другой необходимы, чтобы разъяснять суду вопросы, которые к этой специальной сфере относятся. Но процессуальный статус у них разный.
Основное отличие роли эксперта в том, что он не просто дает ответы на вопросы, разъясняет какие-то моменты, а, исследуя материалы, выявляет новые факты или устанавливает новые обстоятельства, имеющие значение для дела. Кроме того, судебный эксперт обязательно дает подписку об ответственности за дачу заведомо ложного заключения. И заключение эксперта является одним из доказательств по рассматриваемому судом делу.
Однако, экспертизы проводятся не только по назначению суда. Достаточно часто граждане и компании, адвокаты, юристы обращаются в экспертные организации для проведения досудебной экспертизы. С одной стороны, они хотят удостовериться в правильности своей позиции, с другой — это возможность решить спор в досудебном порядке. Кроме того, досудебная экспертиза может стать основой для ходатайства в суде о назначении и проведении судебной. Но для суда досудебная экспертиза — это не заключение эксперта, а заключение специалиста. Так же, как и рецензия на судебную экспертизу. Суд может не принять рецензию, поскольку рассматривает ее как заключение специалиста и считает, что она не обладает доказательственной силой. Особенно остро данный вопрос стоит в сфере уголовного судопроизводства.
31 января Конституционный Суд (Определение № 6-О/2023) опубликовал отказ в рассмотрении жалобы на неопределенность норм УПК о заключении эксперта и специалиста. Автор жалобы указал, что суд может признать заключение специалиста, полученное стороной защиты, недопустимым доказательством только потому, что специалист не был предупрежден об ответственности за дачу заведомо ложного заключения, хотя у стороны защиты нет правового механизма для получения подписки специалиста.
Конституционный Суд не увидел неопределенности в данном вопросе. И объяснил, что привлечение к делу специалиста и эксперта, порядок назначения экспертиз, оценка их результатов «предполагают соблюдение единых правил и условий». Суд не может отказать подозреваемому, обвиняемому, его защитнику в проведении экспертизы, если обстоятельства, которые необходимо установить, имеют значение для дела (ч.2 ст. 159 УПК РФ). Отказ возможен, если соответствующее доказательство:
не имеет отношение к рассматриваемому делу, не может подтверждать или опровергать преступление, виновность или невиновность в его совершении, другие обстоятельства;
является недопустимым;
либо призвано подтвердить обстоятельства, которые уже установлены суммой других доказательств и проведение нового исследования будет избыточным с позиции принципа разумности.
Кроме того, сторона защиты с опорой на мнение специалиста может приводить доводы, опровергающие заключение судебной экспертизы, обосновывать ходатайство о проведении повторной или дополнительной экспертизы.
Таким образом, Конституционный Суд пришел к выводу, что оспариваемые нормы не содержат неопределенности и не нарушают конституционные права заявителя.
Моя позиция, тут.
«Позиция Конституционного суда понятна и обоснована, и не вызывает возражений. Действительно, у специалиста и эксперта разные роли.
По своему опыту могу сказать, что заключение досудебной экспертизы суд рассматривает как заключение специалиста и может его принять или не принять. Институт сталкивался с ситуациями, когда заказчик звонит и говорит, что суд наше заключение не принимает. Несмотря на то, что мы проводим экспертизы в соответствии с утвержденными методиками, наши эксперты имеют необходимую квалификацию и опыт, суд может отказать, если экспертиза проводилась не по назначению суда. Я считаю, что в таких случаях важна роль адвоката или юриста, который может предпринять действия, чтобы убедить суд принять заключение или назначить экспертизу. Но даже если суд откажет, у защиты есть возможность, опираясь на мнение специалиста, более аргументированно отстаивать свою позицию (о чем и говорит Конституционный суд). Могу сказать, что наши рецензии на экспертное заключение не оставались без внимания суда. Повторюсь — в этом была не только заслуга наших экспертов, но и адвоката, который отстаивал позицию доверителя и эффективно использовал выводы рецензии.
Подписку об ответственности наш эксперт дает в случае, если экспертиза проводится по назначению суда. Если мы понимаем, что заключение эксперта важно для клиента, мы предлагаем обратиться к нотариусу. Нотариальная экспертиза проводится так же, как и по назначению суда, а эксперт дает подписку».
Мнение Анатолия Зазулина (Кандидат юридических наук, старший юрист INTELLECT)
«С точки зрения толкования уголовно-процессуального закона отказ Конституционного Суда РФ полностью обоснован. Как заключение специалиста, так и заключение эксперта являются „однопорядковыми“ доказательствами: экспертиза не имеет большей юридическое силы, чем мнение специалиста; для проведения экспертизы необходим более сложный процессуальный порядок назначения, заключение специалиста может быть предоставлено стороной защиты самостоятельно. Никакой правовой неопределенности и вопросов в рамках сложившейся модели уголовного правосудия.
Проблема разграничения статуса эксперта и специалиста (как и большинство проблем уголовного процесса) тем не менее лежит не в сфере нормативного регулирования, а в искаженной практике правоприменения. Сама по себе процессуальная модель подразумевает равный доказательственный статус у заключения эксперта и специалиста. Оба доказательства суд должен рассматривать в совокупности и связи с другими, приняв решение на основе внутреннего убеждения.
Однако, в большинстве случаев объективное внутреннее убеждение заменяется субъективным усмотрением и «процессуальной» (именно в кавычках) экономией. Нежелание углубляться в непонятные технические и экономические вопросы толкает судью к желанию ограничиться судебной экспертизой, проведенной в рамках следствия. «Государственный эксперт из Центра судебных экспертиз сделал заключение — чего еще нужно? Зачем мутить воду, когда ни суд, ни защита не обладают специальными знаниями? Какие основания доверять ка
В результате — поголовный примат государственной судебной экспертизы, де-факто имеющей больший вес, чем мнение любого привлеченного защитой специалиста. Ситуация ухудшается и традиционной «больной темой» отечественного УПК — очень ограниченными процессуальными возможностями защиты влиять на экспертизу на стадии предварительного расследования.
В связи с этим определение Конституционного Суда РФ является абсолютно верным и логичным, если оставаться в рамках нормативно-правовой реальности. Однако за «бортом» остаются настоящие проблемы, где все красивые сентенции конституционного надзора — как мертвому припарка. Вещать о неприкосновенности частной собственности с трибуны в то время, как слушателей под шумок избавляют от смартфонов в сумках, — не лучший способ решить проблему.
Случаи, когда суд не только не принял заключение специалиста, но и не назначил судебную экспертизу, в моей практике бывают редко, а также в принципе исключены по многим категориям дел, где без специальных знаний не обойтись: например, о размещении незаконной информации в Сети, об экономических преступлениях и преступлениях, связанных с компьютерной информацией. В основном заключение специалиста все же «проигрывает битву» при наличии экспертного заключения — в таком случае суд может и принять его, но положить в основу приговора именно результаты судебной экспертизы.
Ситуации, когда заключение специалиста не было принято судом, но мне оно помогло отстоять свою позицию в суде, да, были. Но исключительно по делам, где привлечение специальных познаний не было очевидно. Так, например, вопрос о наличии у изъятого у обвиняемого электронного устройства функционала, предназначенного для негласного получения информации (ст. 138.1 УК РФ), решался судом посредством осмотра устройства и исследования его документации, без обращения к заключению технического специалиста или назначению судебной экспертизы. Вывод суда в итоге был в пользу защиты.
Разграничение статуса специалиста и статуса эксперта — во многом особенность именно уголовно-процессуального права постсоветских стран. Такая модель вполне работоспособна, но только в условиях, близких к идеальным: независимый, незагруженный и компетентный суд, активная защита, добросовестное и объективное обвинение.
Разумеется, в реальности и в России, и за рубежом описанное выше — скорее цель, чем сложившаяся практика. Поэтому во многих других государствах диверсификация на специалиста и эксперта не проводится. Так, в наиболее близкой к российской германской модели существует только фигура эксперта (Sachverständige), которого могут приводить в суд как обвинение, так и защита. Что интересно, доказательственное значение имеют именно показания эксперта в суде, что помогает всем участникам процесса непосредственно оценить его профессионализм и обоснованность сделанных им выводов. Это позволяет не усложнять систему и восполнить процессуальную слабость защиты на досудебной стадии.
Поэтому разумным видится именно осознанная смена модели в данном направлении — но только с параллельным квалификационным и административным совершенствованием в России самого института экспертизы, в т.ч. государственной».
Мнение: Маргарита Радченко (Доцент кафедры «Гражданское право и гражданское судопроизводство», кандидат юридических наук).
«Дискуссия вокруг принятого 31 января 3023 г. определения Конституционного Суда (Определение № 6-О/2023) по отказу в рассмотрении жалобы на неопределенность норм УПК о заключении эксперта и специалиста может приобрести более распространенный характер и включить в свою орбиту не только процессуалистов в области уголовного права, но и в сфере гражданского судопроизводства.
Смеем предположить, что если бы жалоба была подана на неопределенность норм ГПК о заключении эксперта и специалиста, а также о пробелах процессуальной регламентации отнесения заключения специалиста к числу принимаемых ко вниманию судом доказательств, то и ее результат рассмотрения по аналогии нетрудно было бы предсказать.
Причина этого, полагаем, кроется не столько в нормах кодифицированных правовых актов, сколько в реалиях современного правового регулирования экспертной деятельности, притом в самых разных сферах общественных отношений. Так, еще в июле 2020 года указом Президента РФ № 442 от 01.07.2020 был разрешен спор между Следственным комитетом и Генеральной прокуратурой о допустимости проведения экспертиз экспертами СКР.
Положение о Следственном комитете было изменено этим указом Президента в направлении расширения полномочий СКР за счет корректировки подпункта 3.1: «Организация и производство в судебно-экспертном учреждении Следственного комитета судебных экспертиз, назначенных в соответствии с уголовно-процессуальным законодательством Российской Федерации». Генпрокуратура ранее возражала против этой практики, обоснованно, по нашему мнению, указывая, что эксперт не должен быть зависимым от стороны по делу. Теперь Положение о Следственном комитете изменено и наряду с предварительным расследованием дополнено судебной экспертизой.
В связи этим говорить об ответственности за дачу ложного экспертного заключения сотрудником СКР считаем избыточным, а вот специалист, безусловно, остается не только без презумпции добросовестности в гражданско-правовых отношениях, но сомнительным в отношении применения к нему норм уголовной ответственности.
И эту проблему надлежит решать законодателю, поэтому, полагаем, неопределенность все-таки имеется и четкое разграничение правового статуса эксперта и специалиста уголовно-процессуальному законодательству просто необходимо, да и нормы ГПК также в этом нуждаются.»
Автор материала: ректор Александр Третьяков Института судебных экспертиз и криминалистики.
https://vk.com/tretyakov_a_g
https://www.facebook.com/Tretyakov1979/